| Авантюрный роман Марка Хараха "Психология жителей Ближнего Востока" |
| глава 2 | пояснения | книга-почтой | изучение арабского языка и иврита |
|
Для заказа пишите: hebron@narod.ru
Вашему вниманию предлагаются 3 первых главы: Моей замечательной жене, женщине, которая меня терпит, посвящаю… Вместо предисловия Нет ничего важнее для мужчины, чем чувство собственного достоинства. Мужчине лучше умереть, чем жить в позоре. Лучше красивая смерть, чем непрекращающиеся муки и страдания. И положено мужчине родить сына. Обязательно. И дать ему имя. И соседи тогда назовут мужчину по-новому. Например, если назвал мужчина своего первенца Амаром, то всё общество отныне будет звать мужчину Абу-Амар, то есть, «отец Амара». И это самое «абу» – не простое слово, а символ почёта и уважения. Абу – отец – мужчина, родивший сына. А что делать, если у мужчины нет сына? Мало ли по каким причинам – нет, к сожалению. И если мужчина этот уже не молод – как будут звать его соседи? В этом случае, из уважения к мужчине, вместе со словом «Абу» будет упомянуто имя его отца – предполагается, что мужчина назвал бы первенца именно так, именем деда ребёнка. Глава А При выезде из городских кварталов Газы шестидверный белый мерседес быстро набирал скорость. Но разве можно нормально разогнаться на развороченных этих магистралях? Какой-то мальчуган на лошаке выскочил на дорогу из-за придорожной пальмы – прямо перед джипом сопровождения. Водитель чудом успел притормозить. К счастью, встречная полоса оказалась свободна. А то бы мальчишка жизнью поплатился за езду на гужевом транспорте не по правилам. До чего красивое животное – лошак! Лошак - это результат порочной связи лошади с ослом. И не путайте лошака с мулом. У мула: папа – конь, а мама – ослица. Мул – по определению – это избиваемое вьючное животное, не дающее потомство. А у лошака: отец – осёл, а мать – лошадь. Он вроде как тоже жеребёнок. Жеребёнок-жеребёнок, белой лошади ребёнок. Впрочем, не обязательно белой. Лошадь любого цвета может не удержаться от соблазна перестоять с симпатичным осликом из пригородов. Именно с симпатичным, так как лошаки рождаются на удивление красивыми – с большими карими глазами, стройные, на крепких ногах с большими пролетарскими копытами, с длинной светлой гривой. И вокруг глаз у многих лошаков – вроде как оправа от очков. Меньше чем за 150 динаров1 (см. стр. 316) никто не продаст. Примерно 740 шекелей2 (по курсу 1997 года). Даже за хорошего домашнего осла столько не дают… Жаркое палестинское солнце заставляло щуриться, несмотря на затемненные автомобильные стёкла. Суха – жена президента Арафата – задёрнула шторки на окнах мерседеса. Стало лучше. Да и взгляды крестьянских детей останутся за занавеской. Тяжело быть женой президента – тебя так и пожирают глазами от любопытства. Тем более, женщина с распущенными волосами в этих краях редкость. Даже немногочисленные еврейки – жительницы сионистских поселений – все набожные, в чепцах или шапочках. А жена президента Арафата знаменита светлым здоровым волосом. Хоть в роликах для рекламы шампуня «Panten PRO-v» снимайся. Недаром молодые арабы в своих мастерских, лавках и закусочных с фалафелем3 или шуармой4 на каком-нибудь видном месте приклеивают её цветные фотографии, вырезанные из газет и журналов. С одной стороны – дань уважения главе независимой Палестины, а с другой стороны – кому не приятно глазеть на снимок красивой женщины-блондинки, у которой «всё на месте». Тяжело быть женой президента, но зато как почётно. И плевать на эту разницу в возрасте. Разве возраст помеха? Конечно, мама перед свадьбой возражала. Её тоже можно понять. Переживала за родную дочь. Дядя по материнской линии тогда справедливо заметил: ну и что, что такой старый, в конце концов, ей его не варить. Но разве в возрасте дело? Ведь Суха в то время жила в Рамалле, находящейся под оккупационным игом. В любую минуту в дом могли ворваться костоломы из ШАБАКа5 – и тогда вся жизнь пропадом. «Всё равно его не брошу! Потому что он хороший!» – заявила своим родственникам Суха. И спорить с ней было бесполезно. Характер такой. Суха в 80-е годы была связной между активистами на Родине и руководством ООП6 в изгнании. Сионистские власти дали ей разрешение выезжать из Израиля для учёбы за границей. Молодая студентка часто появлялась в родном городе, привозя из-за границы не только гостинцы для родных и соседей, но и чёткие инструкции для лидеров борцов сопротивления и полевых командиров. Могла ли поначалу представить себе юная освободительница, что сам Председатель Исполнительного Комитета ООП, лидер палестинского народа слегкапобритый и всегда подтянутый, с пистолетом, Ясер Амарович Арафат однажды посмотрит на неё не просто как на младшего товарища по борьбе. А посмотрит так, как смотрит страстный мужчина на красивую женщину. - Сколько лет тебе, товарищ мой дорогой? – спросил тогда Председатель. - Двадцать один с половиной, – ответила девушка, стесняясь несолидности названного числа. Председатель задумчиво покачал головой. - Но я – взрослый человек, – уверенно произнесла бесстрашная связная. – Я способна принимать решения, контролировать ситуацию и отвечать за свои поступки. Председатель улыбнулся. Нашла благоволение эта славная девушка в глазах его. Очень хороша. Таких изысканных манер во всей Рамалле нет. Суха часто вспоминает те замечательные мгновения, когда их взгляды встретились. И Ясер несколько секунд, долго-долго, смотрел в её глаза. А в зрачках его появился тогда необыкновенный огонёк. И такая теплота струилась из его глаз… Такая теплота… Тепло распространялось по всему её телу. И тогда поняла она – это ОН! Наконец-то появился в её жизни Человек, сказочный Герой. Он способен сразиться с коварным врагом, освободить народ от многоголового дракона, и, самое главное, он способен завоевать её сердце. А она полюбит его всей душой и будет ему хорошей женой, и подарит ему сына… Суха и Ясер до свадьбы встречались редко, соблюдая необходимую конспирацию. Если в ШАБАКе что-то и пронюхали, то не подавали виду. За обиду подруги Председателя мог последовать сокрушительный удар. В палестинских сёлах тоже любят говаривать: лучше попасть под несущегося верблюда, чем под взгляд Абу-Амара. Сионисты это знают, поэтому не хотели идти на обострение. К тому же израильская верхушка в то время по неофициальным каналам заявила о заинтересованности в тайных переговорах с умереннотеррористическими организациями. Ясеру и Сухе, полюбившим друг друга, редко удавалось побыть наедине. Соскучившуюся до невозможности Суху из условленного места перевозили то в одну гостиницу, то в другую – нужно было убедиться, что нет хвоста, и жизни Председателя ничего не угрожает. После многочасовых поездок по городу она, наконец, оказывалась рядом с Ясером и с нетерпением ждала, когда любимый освободится, и они смогут побыть вместе… Первые поцелуи… Кажется, будто падаешь в пропасть. Кружится голова и хочется, чтобы это никогда не кончалось. Волшебный полёт в сказку любви. Его нежные руки, как приятны их ласки. Как сами по себе закрываются глаза, и необыкновенные чувства вновь переполняют теплом всё тело… А на животе Председателя – три больших, размером с маслину, родимых пятна. Если мысленно соединить – получится равнобедренный треугольник, и его вершина-острие направлена вверх и вправо, к сердцу. «Наша египетская пирамидка» – так называла треугольничек Суха, поглаживая расслабленный живот Ясера. Председатель наслаждался, но даже в эти минуты он не мог полностью отвлечься от мыслей о методах и способах ведения войны с сионистским врагом. Суха старалась, как могла. Она понимала, что именно от неё во многом зависит настроение и работоспособность Председателя. А от его работоспособности, в свою очередь, зависит успех в борьбе. …Ясер стал для неё не только талантливым народным лидером, но и образцовым любовником, настоящим интимным другом. Ах, эти замечательные ночи в Тунисе… А эта прекрасная поездка в Триполи… В одну из долгожданных встреч Суха, забыв о девичьей гордости, срываясь в слёзы, вдруг попросила ненаглядного: «Миленький ты мой, возьми меня с собой. И в стране далекой буду тебе женой»… «Милая моя, взял бы я тебя, но…», – и понял Председатель, что нет больше у него аргументов: почему бы действительно надежную боевую подругу в жёны не взять? А когда познал он жену свою, родила она ему дочь. В газете писали, что Абу-Амар даже на свадьбу не преподнёс ей букет цветов. Ну и что? Разве это настолько важно? Ведь цветы – они только на вид такие красивые, а на самом деле это всего лишь напомаженные трупики накануне процесса гниения. Не дари мне цветов полевых… И дары от первородных овец своих тоже не приносил… Зато он дарил ей небо, дарил полную луну и солнце. Он дарил ей звёзды. Вся вселенная принадлежала только ей и ему. Только им… И бывшие одноклассницы ей завидовали, и шутя говорили: «Представляете! Наша Суха кускус7 как следует готовить не научилась, а уже такого солидного мужика себе оторвала!» Суха погладила ножку маленькой Захвы, мирно посапывающей в детском кресле безопасности. «Замечательная наша Захвочка, золотце наше», – подумала женщина, разглядывая плод любви и познания. – «Захвочка. Захва Ясеровна Арафат, дочь Председателя». Вдали уже просматривался КПП «Кедр». Охранники насторожились и завертели головами из стороны в сторону. Джипы остановились в пределах автономии, а большой блестящий мерседес, медленно лавируя между бетонными кубами-глыбами, уверенно пробирался вперед. - Предъявите разрешение на въезд! – потребовал сионистский солдат-резервист, не снимая палец со спускового крючка автоматической винтовки. Водитель протянул ему пропуск V.I.P. (особо важной персоны), позволяющий пересекать территорию Израиля в любое время и без досмотра. |
